Она закуталась в теплый плед и еще раз, словно опасаясь чего-то, выглянула в окно. Снова темнота и тишина, снова редкий дождь по грязному асфальту, снова душная прохлада остывающего города.
Зима не пришла в Ее жизнь в декабре. С неба не падал частый мокрый снег крупными хлопьями, и изморозь лишь по утрам сковывала тонким льдом мелкие лужицы.
Зима теперь гнездилась внутри, где-то в грудной клетке, тонким стержнем от ключиц до солнечного сплетения, мешающим вздохнуть или ссутулиться.
Она допила остывший и казавшийся теперь приторным чай и разбила чашку об стену.
- Жанна! - крикнула Она, и тут же появилась Ее сестра, быстро и безмолвно убравшая с пола осколки. Подобная покорность выводила Ее из себя. В очередной раз на серых глазах выступили слезы бессилия.
Еще одна зима, еще один месяц безразличия; еще один день, еще один вечер одиночества и бессилия. Пустая комната, липкая тишина, эхом гуляющая по коридору, сумрачность вечера за окном...
Изо дня в день - одна, совсем одна в своем мире. В таком состоянии часто приходят мысли о том, что можно перевернуть все, навсегда, уйти за рамки этого жалкого существования и никогда не вспоминать последние несколько лет этой жизни.
Она уперлась дрожащими руками в подлокотники инвалидного кресла, спустила мягкие ступни на пол, привстала и тут же упала на подкосившихся ногах.
- Жанна! - позвала Она еще раз, и тут же Ее сестра прибежала на помощь, усадила в кресло, и так же молча протянула таблетку со стаканом воды.
- Сегодня я не буду пить обезболивающее. - отрезала Она. - У меня и так почки еле работают из-за ваших лекарств.
А когда Жанна ушла, Она подкатила кресло к окну и распахнула его настежь, сбив цветочные горшки на пол. Оперевшись на подоконник, аккуратно пересела на него, а затем осторожно свесила ноги в окно.
За окном - красиво и сказочно расцветал огнями город. Люди вовсю готовились отмечать Новый год, и каждый прохожий был чем-то занят, куда-то спешил.. К тем, кто ждал его, наверное, дома... Красиво, черт возьми, радостно и красиво!
Просидев так несколько минут, болтая ногами и оперевшись о раму, Она неожиданно для самой себя улыбнулась, а потом и вовсе захохотала.
В комнату, среагировав на громкий смех, вбежала сестра и, побледнев, осела на пол прямо постреди комнаты.
- Жанна? Проходи, иди сюда. - улыбнулась Она. - Садись со мной.
Сестра недоуменно посмотрела на нее, встала и, одернув платье подошла, будто загипнотизированная.
- Да садись ты, садись! Я не кусаюсь, ну давай! Смелее!
Жанна села рядом, неловко перекинув ноги через подоконник, и замерла.
Она улыбнулась и неопределенно указала вдаль:
- Интересно, каково там? Жанн, сколько ты уже никуда просто так не выходила? Да знаю, знаю.. Столько же, сколько я болею, - Ее голос неожиданно потеплел. - Сходила бы куда, развеялась... Познакомилась бы с кем-нибудь, а? А то что ты все время торчишь тут изза меня...
Рядом раздался всхлип. Она повернулась, и в грудь Ей уткнулась голова Жанны. Сестра плакала, тихо подвывая и поскуливая.
В первый раз за долгие годы Она погладила свою сестру, обняла и прижала к себе.
- Ну-ну, не плачь... Прости меня за то, что все так получилось. Ты молчишь уже пять лет... То что я стала инвалидом - еще не повод себя так терзать. Успокаивайся, ну, ну...
Жанна прижалась к ней и посмотрела вдаль, указав ладонью на высокие громадины темных домов, и перевела взгляд на сестру.
- Там красиво, - согласилась Она и улыбнулась.
Жанна несмело улыбнулась в ответ.
Обе они уже и забыли о том, что по голым ногам моросил дождь, а вскоре и снег пошел, крупными хлопьями.
Ну улице наступали рука об руку зима и ночь, а на седьмом этаже одного из домов, свесив ноги из окна, молча сидела две девушки и улыбались, то ли друг другу, то ли сами себе.